История пиратства начинается почти одновременно с историей судоходства и торговли. Где именно человек начал систематически использовать морские средства, мы знаем — в Средиземном море задолго до 3000 г. до н.э., когда были созданы первые сохранившиеся суда. Это подтверждает появление зрелой культуры неизвестного происхождения на Крите ещё около 6000 г. до н.э.

 

Часть 2. Продолжение. Начало читайте в номере № 12, 2018 или на сайте http://thenewgreece.com/unknown-crete/piracy-and-crete/

 

 

В начале V века до н. э. в ходе Ионийского восстания пиратством занимался тиран Милета Гистией. Этот богатейший и к тому же торговый город-порт располагался на берегу Милетского залива. Позднее Меандр (Бюйюк Мендерес в Турции), впадавший в залив, способствовал наносу туда земли, отчего море ныне далеко отступило на многие километры.

С развитием морской торговли на пиратов в Греции начинают смотреть как на очень опасное зло. Дельфийско-пилейская амфиктиония стала бороться с пиратами, постановив, что ни 1 торговый корабль не имеет права иметь больше 5 человек экипажа. В Афинах был образован особый корпус для караульной побережной службы и принятия мер против пиратов. С чужими пиратами афиняне боролись и весьма эффективно. Первая известная попытка систематического подавления и, в то же время, предотвращения моральной декриминализации пиратства была совершена Афинами в V в. до н. э. Обеспечив политический и экономический контроль почти всего Эгейского моря путём создания Делосского союза, афиняне начали жестокую борьбу с любым, кто угрожал плаванию кораблей с товаром.

Действия пиратов в Восточном Средиземноморье возобновились в конце IV в. до н. э., после ослабления афинского флота, господствовавшего на море в течение почти 150 лет. Изобретённая карийцами в Малой Азии гемиолия стала в этот период основным средством их морского разбоя.

Похоже, что тирренцы занимали главное место среди морских разбойников в конце IV-начале III веков до н. э., уступив затем эту роль критянам. Хотя античные тексты упоминают лишь небольшое количество названий специфически пиратских городов (Аллария на Западном Крите и Иерапетра), в них нет недостатка в свидетельствах о критском пиратстве.

Действительно, с начала первого тысячелетия, когда остров был завоеван дорийцами и до эллинистического периода критяне наводили страх и трепет на моряков. Города, такие как Кидония или Элефтерна, превратились в крупные торговые центры благодаря рабам (главным образом женщинам и детям) и товарам, поступающим от пиратства. Возникновение державы Александра Македонского нормализовало морскую торговлю, но последующая война диадохов привела к расцвету пиратства. Диадохи не просто были неспособны контролировать море, а наоборот часто искали сотрудничества пиратов в войнах между собой, превращая пиратство в метод регулирования военно-морского равновесия в Восточном Средиземноморье. Многие нанимали критян и этолийцев, а те в III в. до н.э. обслуживали всех, кто предлагал больше во время войны за грабежи судов и городов от имени государя и в мирное время.

Январь 2019, Олег Логинов