С вопросом, в чём разница между ахейцами и данайцами, мы сталкиваемся при знакомстве с «Илиадой» Гомера, описывающей события Троянской войны XIII-XII веков до нашей эры. Зачином фабулы становится спор богинь и суд Париса. Тема спора – старинный вопрос, передаваемый в известной русской сказке словами «Кто на свете всех милее, всех румяней…?»

Утончённая культура античности очень точно передаёт нам восприятие окружающего язычниками, когда весь мир наполнен духами и вера в древних богов окружает людей настолько тесно (у каждой рощи и ручейка совсем рядом с человеком живут свои божества), что никогда после человечество перед лицом природы так больше не отождествляло её с воображаемыми божественными силами, ещё и наделёнными человеческой психологией и страстями. И дело не в том, что греки в этом смысле были какими-то особенными – отнюдь не малый пантеон богов и героев мы встречаем, например, в верованиях разобщённых сообществ горцев-осетин, у которых, между прочим, до сих пор сохранились священные деревья фамилий и совсем в малой степени культ святилищ. Просто античная мифология давным-давно включена в ареал общеевропейской культуры за счёт своих цивилизационных достижений, став её составной частью, а с осетинской, наследником скифо-аланской цивилизации, мир познакомился лишь через работы учёных и русский язык в XIX в.: в большей степени только с тем, что смогло просочиться из-под пресса православной церкви, насаждавшей на присоединённом Кавказе православие, так как в ту пору языческие обычаи ещё составляли прочную ткань осетинской культуры.

Напомним, что сторонами в Троянской войне был экспедиционный корпус ахейцев, которому противостояла возглавляемая троянцами коалиция местного аборигенного населения с участием населявших Малую Азию праславян. Описывая действия нападающей стороны, Гомер обыкновенно называет их ахейцами (греками, в нашем понимании), ещё аргивянами, но иногда и данайцами. Любопытно, что в мировую культуру вошла крылатая фраза из финальных событий – «бойтесь данайцев, дары приносящих!»

Почему данайцев? Ведь смысл этой фразы отражал военную хитрость ахейца Одиссея. Его идея заключалась в том, чтобы сделать из дерева огромную пустотелую лошадь и посадить в нее самых удачливых храбрецов. Затем привезти эту конструкцию к воротам города и объявить подарком.

Так и сделали.

Финал хорошо известен. В России для этой фразы существуют свои вполне обиходные аналоги: «не верь, не бойся не проси» и «бесплатный сыр бывает только в мышеловке».

И всё же, почему данайцы? Всё остальное понятно, хотя сам примитивный развод троянцев на деревянную лошадь – это из области сказок. На самом деле ахейцев сильно потрепали, и они вернулись ни с чем. Нам уже доводилось писать обо всём этом.

По поводу ахейцев и данайцев существует специальные публикации, согласно которым это – синонимы. А вот почему синонимы – никто так и не объяснил. На наш взгляд, тут дело в самом смысле слов.

Это и понятно, скажет всякий. Их уже давно пытались объяснить, исходя из топонимики, не рассматривая этимологию. Между тем лексикологам давно известно, что в основе слов Ахея, ахейцы лежит индоевропейский корень «аква» — «вода», в то время как всякий осетин вам скажет, что название Дон происходит от того же индоиранского корня «д-н» — «река». Из того же ряда Днепр, Днестр, Дунай. В Осетии до сих пор реку обозначает слово «дон». Получается, что ахейцы это — «водяные», а данайцы — «речные». Слова, несомненно, синонимичны, с сужением смысла в последнем случае.

А теперь посмотрим историческую топонимику, относящуюся примерно к той эпохе.

Среди разбредшихся после неудачной Троянской войны ахейцев был некто Мопс – сын прорицательницы Манто и критянина Ракса, основателя Колофона – античного города в Малой Азии, ставшего царём Карии (там же). Пожив у отца, он двинулся на юго-восток территории современной Турции. Поскольку он был наследственным прорицателем, то его слушались, и, где он говорил, спутники основывали города: так он основал целый ряд их, включая Мопсуестию. Она — позднейшая армянская Маместия, Мамистра и турецкий Мисис; в апреле 1909 г. турки перебили здесь армян во время жуткой Киликийской резни, и сейчас на этом месте квартал городского района Юрегир в составе мегаполиса Адана. В этом названии мы опять сталкиваемся с корнем «д-н» — река. Действительно, Адана расположена на реке Сейхан, самой длинной в Турции, а образовавшееся тут в древности царство финикийцы называли Дануана, а аборигены — Аданава. Оно включало плодороднейшее междуречье Сейхана и Джейхана – долину Чукурова, находящуюся на западе Плодородного полумесяца (родина земледелия и скотоводства), который охватывает Месопотамию, юго-восток Турции, Сирию и Палестину; иногда к нему относят также долину нижнего течения Нила, то есть Египет. Ещё считается, что на юго-востоке современной Турции, в этих краях, находился и библейский райский сад – Эдем, место первоначального обитания людей. У арабов он явно не случайно называется Адн.  Любопытно, что без воды здесь ничего не растёт.

В музее Аданы есть «статуя из Чинекёя»: деревня Чинекёй, где она была найдена, расположена на южной окраине современного мегаполиса Адана. Она изображает, по общепринятому мнению, лувийского верховного бога Тархунза: нам о нём может напомнить марка зелёного лимонада «Тархун», правда, в данном случае речь идёт о траве одной с древним богом этимологии. Бог во весь рост стоит на повозке, в которую запряжены волы. Скульптура выполнена по неохеттским стандартам, но в изображении причёски, бороды и одежды присутствует, несомненно, ассирийское влияние. В нижней части композиции имеется двуязычная надпись – на лувийском и финикийском. В ней местный царь Аварику представляется в традициях надписей того времени и говорит о своём происхождении «из дома Муксы»: так в хеттских текстах, как считается, обозначали упомянутого Мопса «основателя династии царей». Далее Аварику рассказывает о своих заслугах: увеличении с божьей помощью размеров царства и войска, хвалит объединение своего государства с Ассирией — при нём оно было присоединено ассирийцами. Когда они прислали ему своего наместника – Ашшур-Шару-Усура, которому Аварику стал подотчётен, он отправил делегацию из 14-ти человек для тайных переговоров к царю Урарту, врагу Ассирии, но её перехватил царь Фригии Мидас, бывший ассирийским вассалом. Это не тот Мидас, который известен по греческому мифу как умерший от голода из-за того, что всё, к чему он прикасался, превращалось в золото, а его потомок.

Археологи обнаружили письмо Ашшур-Шару-Усура, где он в 710 или 709 году до нашей эры докладывает своему повелителю Саргону II о поимке Митой (так ассирийцы называли Мидаса) этой делегации, которая сидит во фригийской тюрьме в ожидании ответа от ассирийского царя, что с ними делать. Из текста письма вытекало, что Аварику всё ещё находится в своей прежней должности подчинённого ассирийскому наместнику: 709 г. до н.э. стал последним для Аварику, но и Мидаса ждала злая участь. В 695 г. до н.э. на его царство напали киммерийцы. Они разорили всю его страну, и Мидас вынужден был отравить себя бычьей кровью.

Олег Логинов