Лукумадес, хорьятики, гирос и даже великолепная мусака с недавних пор значатся в меню монастырской трапезной… Нет, не в Греции – в Москве! А все потому, что шеф-повар в Андреевском монастыре на Воробьевых горах – самый настоящий грек, больше того, критянин – Йоргос Калогеракис.

Еще год назад мы встречались с ним в столичном ресторане «Порто Миконос», где он потчевал нас собственноручно сочиненными греческими сладостями. И вдруг такой поворот судьбы…

– Йоргос, помните в фильме «Золушка» король, расстраиваясь, бросал корону и повторял: «Все, ухожу в монастырь!» Это ваш случай?

– «Золушка» по-гречески «Стахнопу́та», – улыбается наш респондент. – Нет, никаких неприятностей на прежнем месте работы у меня не было. Просто однажды знакомая попросила помочь на кухне в Андреевском монастыре. Потом эта помощь стала регулярной, а в конце концов я совсем перешел сюда работать.

– А причины можете назвать?

– Во-первых, отсюда ближе до моих детей, которые живут в Ясенево: 20 минут – и я у них. Во-вторых, наш наместник, отец Дионисий, очень хороший, добрый человек. А в-третьих, здесь – покой и очень красивое место. Свежий воздух, река, парк… И люди здесь (в обители – прим. Авт.) православные, живут как семья: все вместе, помогают друг другу.

– Однако здесь нужно соблюдать определенные правила монастырской жизни. Вам это не тяжело?

– Нет, меня эти правила не стесняют, не мешают моей жизни – я же православный человек. И если раньше мне приходилось куда-то ехать, чтобы попасть в храм, то теперь – все рядом. Каждый день перед работой я могу зайти помолиться. И работать здесь легче, чем в ресторане: готовим что хотим, никто не вмешивается в нашу работу. Батюшка? И батюшка не вмешивается, потому что все довольны и никаких претензий нет.

– Насколько я знаю, в монастыре всего шесть монахов. Это все, кого вы кормите в трапезной?

– Нет, конечно. Постоянно живут, да, шесть или семь насельников. Но очень много приходят на время из других монастырей – петь на клиросе, например. У нас кушают здешние работники и бедные люди, паломники, которых мы угощаем по благословению отца Дионисия. Человек 100 приходит «со стороны» – это студенты из близкого университета, например, или дети, которые приезжают с экскурсиями… Наверное, человек 130-150 нужно накормить каждый день.

– Причем накормить вкусно и недорого… Получается так?

– Мы стараемся. У меня хорошие помощники, и средств на закупку качественных продуктов в монастыре не жалеют, честно вам говорю. Бывает, что-то привозят благотворители – консервированные огурцы-помидоры из деревни, домашнее растительное масло, грецкие орехи.

– Насколько я поняла по меню, вы приобщаете своих «питомцев» к греческой кухне?

– Готовим пончики-лукумадес с медом и кунжутом, греческий салат, тиропиту – пироги из теста фило с сыром, спанокопиту – пирог со шпинатом, котлеты-смирнейки с томатным соусом, запеканку-пастицио. Иногда даже мусакас и соус дзадзики, но редко, потому что мне не хватает времени. Но эти блюда здесь не такие, как в Греции. Дело не только в том, что продукты другие, – у нас культура еды другая. В Греции – тепло, в России – холодно, поэтому здесь организму нужно больше сахара и жиров – углеводов. А у нас кухня полегче…

Йоргос с удовольствием водит гостью по территории монастыря как по своему дому и рассказывает-рассказывает: храм Иоанна Богослова, Воскресенский храм, школа, гостиница, синодальная библиотека, офис радио «Вера»… Везде зелено, красиво, ухоженно – видно, что садовник работает с любовью.

При входе в книжную лавку монастыря оглушительно пахнет кофе. «Да, Йоргос, в трапезной не готовят кофе. Как же вы обходитесь без любимого напитка?» «Никак! – отвечает смеющаяся женщина и подает шеф-повару чашку горячего и ароматного. – Бегает сюда».

Но с особенной радостью Йоргос показывает свой огород в уголке парка. Укроп, петрушка, мята, лемонграс, орегано расправляют зеленые плечики, чтобы в конце концов придать аромата тому, что готовят на кухне… И конечно, цветы – абсолютно по-гречески: чтоб было красиво! «Вот еще базилик надо посадить – для питы с помидорами хорошо».

– Йоргос, давно ли были на Крите?

– Через две недели лечу в Ираклион, домой, к родителям.

– Есть у вас на родине любимые храмы и монастыри?

– Есть, но они не «туристические» – там часто и электричества нет. Люди встают рано-рано, работают в огороде и саду – и режим питания у них другой: завтрак в 6 утра, обед – в 12, ужин в 4 или в 5 часов, а потом они совсем не кушают… Так вот, на Пасху я обычно бываю в церкви Панагии Камарьяни́ в Неа Аликарнасосе (Ираклион). Если еду в Ретимно, заезжаю в храм Панагии Харакьяни́ и ставлю там свечи. А если мне надо поблагодарить Бога за исполненную просьбу, еду к Панагии Каридиотиссе (Агиос Николаос, Лассити) и ставлю большую-большую свечу-лампаду…

Как выяснилось, благословенный остров – «дом родной» и для наместника Андреевского монастыря отца Дионисия. Подключаясь к нашей беседе, он рассказывает, что не только жил и учился на Крите, но и служил в храме Агиоса Николаоса, и лекции читал студентам, и давал интервью на критском радио в Ханье. В совершенстве владеет не только современным греческим языком, но и древнегреческим, пишет стихи на «эллиника». Кстати, в школе на территории монастыря тоже преподают греческий язык.

– К сожалению, сейчас в силу политических и других причин Греция от нас отдаляется, – говорит отец Дионисий. – А мы стараемся ее приблизить естественным образом. Как? Тем, что к нам в монастырь стекаются богословские книги из разных стран, в том числе из Греции, проповедями, молитвами. И конечно, тем, что Йоргос готовит пищу в греческих традициях. И Греция становится ближе… Нас разделяют и богословские причины, но еще в проповеди я как-то говорил: когда между нами Христос, то мы видим не разность, а преимущества друг у друга и взаимно обогащаемся. И тогда между нами – совет, любовь и единство…

…Над Андреевской набережной – ветер, солнце, простор. Сияет, прощаясь, золотая луковка колокольни, и Йоргос машет рукой от ворот монастыря. Спасибо, Йоргос, спасибо, отец Дионисий! Уношу с собой из обители тепло и радость, как и полагается – и в России, и в Греции.

P.S. Андреевский старопигиальный мужской монастырь был создан по указу царя Алексея Михайловича «ради обучения словенороссийского народа детей еллинскому наказанию» (то есть наказам, заветам). И образовавшееся здесь «Учительное братство» по сути стало предтечей первого российского вуза – Славяно-греко-латинской академии.

С благодарностью – Светлана Зайцева